Люди сильно верующие в бога. Почему люди верят во что попало и как с этим бороться

Религия зародилась под мохнатыми лбами наших предков где-то в среднем палеолите. Наука как метод появилась позже - , что в Древней Греции. Но, как и все остальные наши качества, и то и другое не спустилось к нам на облачке, а досталось от предков-животных. Собственно религии и науки у животных нет. Но у них есть то, из чего выросли и религия, и наука: вера, знание, а также потребность и в том и в другом.

Сначала животным понадобились объективные знания для повышения контроля над окружающим. Обработанные факты складываются в опыт, и чем он больше, тем лучше животное приспособлено, тем легче его жизнь и успешнее размножение.

Вера появляется позже, примерно на том же уровне психической эволюции, что и образное мышление. Собака лает на шум за дверью, потому что верит: этот шум не просто так, за ним стоит кто-то, на кого надо полаять. И это дает ей иллюзию контроля. Всего лишь иллюзию, но этого достаточно, чтобы снизить стресс от непонятной и потенциально опасной ситуации. А чем ниже уровень стресса, тем легче жизнь и успешнее размножение.

Польза знаний очевидна. Но и от веры ее немало:

Вера экономит время и мозговые ресурсы при принятии решений. В природе хорошо решает тот, кто решает не столько верно, сколько быстро.

Вера видит за случайными явлениями некую создавшую их силу и пытается на эту силу влиять. Это спасает от развития выученной беспомощности. Когда все плохо и ничего нельзя изменить, можно держаться за иллюзии и ритуалы как за соломинку, и эта воображаемая соломинка реально поддерживает.

Вера улучшает нашу способность понимать друг друга. Чужая душа потемки, все наши представления о внутреннем мире другого - исключительно догадки, фантомные факты. Но тем не менее они помогают нам строить настоящие отношения, заводить друзей и оказывать влияние на людей. , что чем лучше у человека развита эмпатия и способность к пониманию чужой психики, тем больше у него склонность к того или иного рода религиозности. Похоже, отношения с воображаемыми друзьями работают как тренажер для оттачивания навыков чтения душ.

И, наконец, вера превращает нашу экзистенциальную тревогу в страх. Отличная замена, правда? Правда, отличная. Страх смерти есть уже у животных. Отсюда известные ритуалы прощания и погребения у слонов, обезьян и дельфинов, а этолог Марк Бекофф в книге «Эмоциональная жизнь животных» описывает такое поведение даже у лам, лисиц и волков. Великие эмпаты - собаки - боятся смерти хозяина. Коко про своего любимого котенка, сбитого машиной: «Плохо. Грустно. Спи, котик» (R.I.P., Коко. Нам тоже).

По мнению знаменитого психотерапевта Ирвина Ялома, тревога небытия и доконцептуальное знание о смерти есть у нас с самого рождения. Концептуальным оно становится лет в пять, когда мы впервые осознаем, что умрем. Насовсем. Когда-нибудь раз - и меня нет. Совсем. Ужас! Ужас по Хайдеггеру - это запредельный уровень тревоги, при котором вызывающий его объект выделить невозможно. Пока человек находится в этом состоянии, он не способен ни к какому действию. Тревога парализует волю и активность, поскольку не отделена от моего я. Но если ее превратить в страх, он будет изолирован от меня и управляем. Не мною, так кем-то еще. С кем, как верит наш макиавеллиевский интеллект, наверняка можно договориться.

Наука бескомпромиссна, а религия это всегда искусство переговоров. Хорошо, смерть - это возможность, от которой невозможно отказаться. Но ведь можно обсудить условия? Любая религия признает факт, что вы умрете, но дополняет его обещанием, что при выполнении определенных условий на этом все не закончится.

Надежда на бессмертие - это наш способ контроля над страхом смерти. Иррациональный, иллюзорный, но другого пока не придумали. Наука все возится, а нам надо прямо сейчас.

Жизнь с ее экзистенциальными проблемами и общей тревожной спонтанностью стрессирует нас, и от этого есть только два средства - контроль и предсказуемость. Настоящие или иллюзорные - для психики не так уж и важно.

Ученые поместили две группы крыс в неудобное положение: они были связаны, лежали на спине и ничего не могли с этим поделать. Но одна при этом могла грызть деревянную палочку, а другая - нет. Угадайте, которая группа быстрее оправилась от стресса? В грызении палочки, как и в любом ритуале, нет никакого рационального смысла. Но есть смысл в снижении стресса. Опыты над животными и людьми показывают: воображаемое управление ситуацией успокаивает так же, как настоящее. А если не видно разницы, зачем платить больше?

Вот поэтому не бывает атеистов в окопах под огнем и даже в самолете во время турбулентности их становится меньше, чем десять минут назад. Религия дает выход из безвыходной ситуации. Да, вы его сами нарисовали на стене. Но для вашего здоровья лучше такой, чем никакого.

Но если вера такая полезная штука, за что же ее теперь так ругают ученые, просветители и другие хорошие люди с хорошим образованием?

Ведь так было не всегда. Когда тяга к вере и знаниям в сочетании с накопительным механизмом культуры породили религию и науку, до поры до времени они жили мирно. Шаманы-лекари. Священники-астрономы. Монах-генетик. Книги писались в монастырях, от аббатств отпочковывались университеты, и трудно было понять, где заканчивается одно и начинается другое. Но постепенно выросшие на основе веры и знаний мощные социально-культурные институты обособились и перешли от кооперативных отношений к конкурентным.

И к началу XXI века их конфликт достиг исторического максимума. Да, когда-то ученых жгли на кострах, но Средневековье в принципе жгло. Это был нормальный способ решения вопросов, и ученые проходили на общих основаниях. Но когда в XXI веке сторонники религии и науки устраивают настоящие петушиные бои, мамкины веруны и мамкины атеисты ходят стенка на стенку в интернете, а ученые и священники в публичных дебатах швыряются пометом и банановыми шкурками, это уже не вполне нормально. Причем чувства участников настолько переплелись и взаимно оскорбились, что уже сам черт не поймет, кто во что верит, кто что знает и кто за что готов перегрызть друг другу глотку. За истину? За влияние на аудиторию? За победу своей концепции над концепцией противника? Что бы там ни было, в результате получается следующая неприятная вещь.

Знание и вера - главные естественные способы регуляции стресса. Они нужны нам оба, потому что знание работает в условиях достаточной информации, а вера - в условиях недостаточной.

Но общественное мнение настаивает на выборе: нет, дружок, или ты с нами на стороне света, или с этими на стороне тьмы. И нам приходится выбирать.

Ситуация сложного выбора запускает известный эффект когнитивного диссонанса: выбрав одно, мы тут же начинаем обесценивать отвергнутую опцию.

Курицу или рыбу?

Э-э-э… Ну… Наверное, рыбу… Да, рыбу! Рыба полезная. А курица что? В ней даже фосфора нет.

Не страшно, что человек выбирал религию, страшно, что навязанная обществом ложная дихотомия заставляет его обесценивать альтернативу: «Да что ваша наука, ничего не знает, одни проблемы от нее». И это может лишить его многого из того, что наука могла бы ему дать, но не даст, поскольку и сама стоит в позе: «Кончай тут верить или проваливай».

Хотя никто не обязан выбирать между своими базовыми потребностями. Мы имеем право на обе. На знание, чтобы снижать стресс с помощью реальных фактов. И на веру, чтобы делать это, когда фактов не хватает.

Но чтобы сохранять адекватность, мы должны отделять фантомные факты от настоящих. И вот тут, собственно, прячется главная проблема.

В новом выпуске «Все как у зверей» мы проводим простой опыт, иллюстрирующий отношения веры и знания в отдельно взятой голове. Скромно надеюсь, что для кого-то он что-то прояснит и, может быть, даже немного уменьшит количество бессмысленных разборок, заполонивших телевизоры и интернеты. Ведь чтобы избавиться от предрассудков, а не укрепить их или заменить другими, нужно просто аккуратно добавлять знания в каждую отдельно взятую голову. И они сами собой вытеснят все лишнее. Поверьте, никакими другими способами этого не добиться.

Физиолог, лауреат Нобелевской премии в области медицины

Скажите, бог есть?
-Нет.
-А когда будет?"
Из анекдотов

Когда-то на методологических семинарах в нашем академическом институте в 1980-х доктор биологических наук, назову его инициалами Е.Л., свои выступления начинал с эпатажа: "Как известно, Бог есть!"

Так и я начну с эпатажа. Как известно, в природе никакого Бога нет. Ни Православного, ни Униатского, ни Католического, ни Протестанского, ни Кальвинистского, ни Англиканского, Ни Шиитского, ни Суннитского, ни Иудейского, ни, я извиняюсь, китайского.

Дорогой читатель! Если ты веруюший, не торопись с негодованием закрывать страницу! Потерпи немного. Я как раз собираюсь объяснить, что Бог есть, но как генетическое знание, и что вера в существование Бога коренится глубоко в подсознании людей с первого их вздоха при рождении. Но в природе его, к сожалению, нет, как нет никаких вурдалаков, бабы Яги, деда Мороза, не говоря уже о боге Ра, богине Астарте, Зевсе, Юпитере, Перуне и т.д. И уж точно нет Бога в церквах, соборах, монастырях, мечетях, синагогах и прочих "богоугодных" заведениях, которые претендуют на особую близость к Богу.

Человеческий детёныш рождается совершенно беспомощным. Он не выживет и нескольких часов без посторонней помощи. В отличие от детенышей животных, которые буквально сразу или очень скоро после рождения способны самостоятельно передвигаться, видеть и искать источник пищи, человеческий новорожденный умеет, и сравнительно долго, до года и более, только дышать, сосать молоко, и избавляться от продуктов пишеварения. Ещё новорожденный умеет плакать. И это всё. Первое, что делает новорождённый - он начинает самостоятельно дышать и тут же начинает плакать. Зачем он начинает дышать - ясно. Он лишился питания кислородом от материнского организма. А зачем он плачет? А затем, что он - ещё фактически совершенно бессознательный живой комочек с блуждающим взглядом и непроизвольными движениями конечностей - "знает" изначально на генетическим уровне, что вне его существует кто-то, кто на этот крик откликнется, согреет, накормит, умоет, защитит. Никакой нормальный человек не может спокойно и равнодушно проигнорировать плач ребёнка. Многочисленные истории "Маугли" показывают, что и животные этого не могут. И этим средством ребёнок пользуется первые несколько лет своей жизни, пока не станет сознательным существом. Инстинкт плача - один из самых базовых инстинктов человека. Добавим, что инстинктивное желание плакать при стрессовых ситуациях остаётся надолго и у взрослых людей. Именно в этом свойстве и изначальном знании - корни и питательная среда религиозной веры в бога. Можно, может быть с некоторой долей преувеличения, сказать, что плач ребёнка - это инстинктивная молитва. Это значит, что люди фактически не просто верят в бога, а изначально, подсознательно знают, что бог - кто-то вне их, кто их лично защитит, накормит и спасёт от всех опасностей - есть. Вполне возможно поэтому, что, как отмечают некоторые исследователи, в человеческом мозге есть участок, отвечающий за религиозное чувство.

Этот инстинкт у детей продолжается в инстинктивной "вере во взрослого". Без этого инстинкта дети не выживут и ничему не научатся. Детям необязательно экспериментировать с огнём, чтобы узнать, что можно обжечься. Им скажет мама или папа или бабушка-дедушка или другой взрослый, на чьём попечении они находятся. Когда дети вырастают, они узнают от родителей, от других взрослых, что есть православный, католический, протестантский, мусульманский шиитский, мусульманский суннитский, иудейский или какой-там ещё бог (откуда они взялись, это отдельный разговор, не будем отвлекаться). Но точно так же они могут в одночасье и разувериться в этом, если другой авторитетный взрослый им скажет, никакого бога нет. И никакой травмы они не испытают от этого, как никакой травмы они не испытывают, когда им говорят, что дед Мороз - это сказка и что новогодний подарок им купил папа. Моя жена вспоминает, что в детстве у неё была очень набожная няня, и до 7 лет она верила в бога. Как-то однажды её подружка Валя сказала во дворе, что бога нет. Она в ужасе побежала к маме спрашивать, что Вале за это будет. Но в первом классе на одном из первых уроков учительница в школе Лидия Фёдоровна сказала, что бога нет, и всё. С тех пор моя жена атеистка.

Но инстинктивная вера в существования Бога это ещё не религия. Религия - это форма социальной организации. Несомненно, что современные мировые религии как социальные институты берут начало в рабовладельческом обществе. Они даже сохраняют многие его атрибуты. Достаточно вспомнить атрибутику и фразеологию православного христианства: верующие - рабы божьи, церковные иерархи - владыки и т.п. В те далёкие времена эта естественная изначальная инстинктивная предрасположенность людей к вере в потустороннее всемогущее существо, наряду с врождённым свойством слепо доверять старшему и более сильному, естественно же превратилась в орудие их подчинения и социальной организации. И основой приверженности людей к той или иной религии является, повидимому, ещё один "основной" инстинкт, стадный инстинкт. Предки современного Homo Sapience жили стаями. Homo Sapience жили, а многие и сейчас живут, племенами, и стадный инстинкт был важным для выживания потомства генетически наследуемым свойством. То, что этот стадный инстинкт не исчез и сохраняется в человеческой психике, я думаю, не нуждается в особых доказательствах. Мы совсем не настолько далеко ушли в наших основных инстинктах от наших предков-приматов, как нам может казаться.
Словосочетание "стадный инстинкт" имеет в русском языке негативную коннотацию. Поэтому современные "культурологи" придумали для него роскошный эвфемизм: "национальная самоидентификация". Вспомните, господа, сколько резни вызвал и продолжает вызывать, сколько человеческих судеб поломал и продолжает ломать на просторах бывшего Советского Союза ментальный вирус "национальной самоидентификации", эпидемически рапространившийся в конце 1980-х одновременно с эпидемией ментального вируса религиозности!

В эти годы массовый характер получили и случаи, когда взрослые люди, прежде бывшие неверующими, вдруг становятся истово верующими (я, конечно, не имею в виду случаи, характерные для в русскоязычной эмигрантской среды США, Германии, Израиля, да нередкие и в самой России, когда это вызвано чисто меркантильными соображениями). Какой же должна быть позиция атеистов, осознаюших, что самые убедительные разумные доводы о том, что Бог, о котором проповедуют религии, это иллюзия, могут и не быть услышаны, просто потому, что люди могут запирать своё сознание для подсознательно нежелательной информации?

Конечно, нельзя оспорить право людей верить в то, во что они хотят, пока это не затрагивает интересы других людей. Нельзя запретить им и объединяться в группы и общественные объединения в соответствии с этой верой. Корень атеистического мировоззрения не в запрете религиозных верований, а в категорическом неприятии религий как социальных институтов, неприятии, основанном на осознании того, что идея бога, которую они представляют - ложь, используемая для овладения душами людей, и что фундаментальной целью церковников является не служение людям, не хранение и распространение морально-этических норм и духовного наследия цивилизации, на что они без всякого на то основания цинично претендуют, а самосохранение и воспроизводство религиозных институтов и инфраструктуры путём приватизации, нравственного порабощения и эксплуатации паствы.

Гуманистический долг атеистов - стараться использовать все ещё имеющиеся возможности раскрывать людям глаза и освобождать их от ментальной вирусной инфекции, распространяемой церковниками, и от ментального рабства, а часто и вполне реального рабского подчинения религиозным проповедникам и церковным иерархам. Нельзя оставлять без ответа постоянное массированное промывание мозгов, которому они подвергают всех нас с экранов телевидения, по радио и со страниц газет и книг в последние годы с раболепно-восторженным позорным участием литературного и артистического бомонда, то настойчивое и навязчивое зомбирование, самым свежим примером которого служит недавняя кампания похорон патриарха РПЦ.

Возможно, люди и предрасположены - генетически и с младенчества - верить в могущественных потусторонних существ - богов и ангелов. Но не в меньшей степени люди генетически предпочитают правду лжи, предпочитают знать, что есть на самом деле, а чего нет. Иначе род человеческий бы не продолжился, это уж точно.

И вот, одни до последнего «стоят на своем» и умирают без покаяния и причастия. Не помогают ни уговоры воцерковившихся детей или внуков, ни ощутимое присутствие Церкви в информационном пространстве. Другие же, пусть и на закате дней своих, открывают сердце Богу, начинают ходить в храм, готовятся к жизни вечной.

И когда стоишь на похоронах, отнюдь не отвлеченно-философским представляется вопрос «почему человек верит или не верит в Бога?»А еще совсем не праздной кажется мысль «насколько от самого человека зависит – верить или не верить?».

Говорит протоиерей Алексий Иродов, настоятель храма священномученика Владимира в Виннице:

– Моё глубокое убеждение, что человек верит в Бога только лишь по одной причине: Бог такому человеку нужен, и человек хочет, чтобы Бог был. И человеку глубоко наплевать, видел Гагарин в космосе Бога или нет. Такому человеку не нужны доказательства. Доказательством для него является его горячее желание, и уже потом весь мир, который красноречиво свидетельствует о том, что без Бога он не мог бы существовать.

Верующий человек всю жизнь ищет Бога, хотя не видит глазами. Он прекрасно понимает, что не видит, но его сердце знает, что Бог есть. Инициатива веры всегда исходит только от человека. Первый и самый важный шаг человек совершает сам. И уже в ответ на это Бог даёт человеку помощь, которую человек ощущает лично. Неверующие люди напрасно думают, что Бог их чем-то обделил, не дал им веры. Я глубоко уверен, что просто эту веру «некуда было положить». Наше сердце открыто перед Богом.

– Есть у человека особый дар веры, способность к этому?

– Есть. Исключительно у каждого есть этот дар. Весь хороший пафос в нашей жизни мы создаём сами по нашему желанию. Но не синтезируем. Строительный материал в равной мере доступен каждому, но каждый поступает по слову Спасителя: «Добрый человек из доброго клада сердца своего выносит доброе, а злой из злого злое».

– Почему многие люди хотят поверить и не могут?

– Потому что в жизни человека есть вещи непредставимые и немыслимые. Есть много явлений, о которых мы слышали, и мы хотим их получить, но как они выглядят – мы не знаем. Это факт. Способ, чтобы обрести что-либо Евангелие называет. Оно говорит: «Царствие Божие нудится и нужницы восхищают е». Этот принцип не случайный. Мы видим его в Священном Писании много раз. Бог как бы задаёт задачу, и оставляет человека решать её трудясь. Например, выводит перед Адамом животных, чтобы тот в свою очередь дал им имена. Или говорит Адаму и Еве «плодитесь и размножайтесь», и не рассказывает как, чтобы они сами наполнили это смыслом, чтобы это была именно их жизнь, а не чужая. Так и Евангелие создаёт довольно странное на первый взгляд пространство, чтобы человек мог лично своей любовью наполнить его. Чтобы не было у человека повода испытывать горечь по поводу того, что сокровище его сердца не было украдено тем, что его рассказали ему заранее, и не дали места его для его личной любви.

– Есть ли критерий подлинности веры? Вот этот – верит искренне, а этот – делает вид? Причем, обманывает сам себя.

– Критерии есть обязательно, но на этот вопрос лучше отвечать из предыдущего моего комментария. Человек узнаёт только те вещи, которые пережиты им самим, знакомы ему. Чужой опыт веры поэтому, хоть и полезен, но понять его можно тоже только через личный труд. Именно труд, а не работу. О том, что это была работа узнаёшь потом, а пока ищешь – как будто горы передвигаешь.

Верующего от неверующего отличить бывает трудно. По одной очень важной причине. Многие люди воцерковляются как бы снизу вверх – от церковной традиции ко Христу, вместо того, чтобы правильно воцерковляться – от Христа к традиции. Традиция сама по себе никуда не ведёт, и при этом очень «калорийна», так, что можно заработать всяческие расстройства «пищеварения». И именно поэтому люди, воцерковляющиеся через традицию, поступают, как они думают, благоразумно. Сначала они обожрутся до отвращения традицией, потом становятся «философами», а до Христа так и не доходят. «Не могут больше». Как подружка «Вовочки», которая не пьёт и не курит, потому что больше не может.

– На что рассчитывают люди, которые не верят в Бога? И те, которые говорят, что Бог у них в душе, что все религии равны, и Бог один для всех?

– Моё убеждение, что такие люди, равно как и атеисты, и даже самоубийцы, что, в общем, одно и то же, просто оригинальничают перед Богом. Думают, что Бог обязательно «прельстится» «красотой их души». Таким образом они противопоставляют себя всем окружающим, позируют, и думают, что Бог обязательно обратит таким образом на них внимание. Это лукавый расчёт, и конец его – смерть. К сожалению, эти «остроумные» узнают результат своего лукавства слишком поздно, за порогом смерти. Страшно даже представить, как бы они хотели вернуться. Испытать такую тоску – и тебе уже никакого ада не надо.

– Какова будет посмертная участь неверующих и тех, кто не ходил в храм, не причащался Тайн Христовых?

– Я считаю, что никакого спасения они не наследуют, но я далёк от того, чтобы запрещать Богу что-нибудь придумать и для них на Своё Праведное Усмотрение. Если я увижу их в Царствии Небесном – я не буду обижаться.

Подготовила Марина Богданова

Основная борьба в обществе всегда ведется за то, чья картина мира будет считаться истинной. Тот, кто определяет историю и цели далекого будущего, постепенно укрепляет свои рычаги управления в настоящем. Вопрос веры в Бога — один из ключевых вопросов, с помощью которого удивительно длительное время удается эффективно управлять миллионами людей. И если такая система эффективна тысячи лет, то с научной точки зрения, корни нашей веры нужно искать в эволюционной психологии.

Похоже, Сатоси Канадзава, удалось это сделать. Он, систематизировав опыт своих коллег, очень доступно объяснил почему люди верят в Бога и главное, как среда обитания наших предков определила такое поведение. Далее мы приводим адаптированный перевод двух статей Канадзавы с его блога на Psychologytoday.

Связь между Богом и «Бивисом и Баттхедом»

Ключом к пониманию связи между Богом и «Бивисом и Баттхедом» (Бивис и Баттхед — американсий мультсериал, прим. редакции ) являются две молодые восходящие звезды эволюционной психологии – Марти Г. Хазелтон из Калифорнийского университета и Дэниел Неттл из Университета Ньюкасла – и их невероятно оригинальная теория управления ошибками. По-моему, теория управления ошибками излагает величайшее теоретическое достижение в эволюционной психологии за последние несколько лет.

Представьте себе типичную сцену в «Бивисе и Баттхеде» – тот редкий случай, когда парни не сидят на диване, смотря видео. Итак, Бивис и Батхед идут по улице, и проходят мимо пары молодых, привлекательных женщин, одетых в майки и привлекательные штаны. Когда женщины проходят мимо, одна из них поворачивается к Бивису и Баттхеду, улыбается и говорит: «Привет!».

И что тогда происходит? Бивис и Баттхед замирают, все их когнитивные функции (какие есть) приостановлены, и они бормочут: «Ого … Она хочет меня … Она хочет это сделать … Я собираюсь с ней переспать…»

Насколько бы смешно не было впечатляющее непонимание Бивиса и Баттхеда, экспериментальные данные свидетельствуют о том, что их реакция довольно распространена среди мужчин. В стандартном эксперименте мужчина и женщина участвуют в спонтанном разговоре в течение нескольких минут. Без их ведома наблюдатели – мужчина и женщина – следят за их взаимодействием из-за одностороннего зеркала. После разговора все четверо (участник, участница, наблюдатель и наблюдательница) рассуждают о том, насколько участница заинтересовалась в участнике в романтическом смысле.

Данные свидетельствуют, что участник мужского пола и наблюдатель-мужчина часто расценивают участницу более романтично-заинтересованной в участнике мужского пола, в отличии от оценки участницы и наблюдающей женщины. Мужчины думают, что женщина заигрывает с мужчиной, в то время как женщины так не думают.

Являетесь ли вы мужчиной или женщиной, если вы подумаете о своей жизни на минутку, вы быстро сообразите, что это очень распространенное явление. Мужчина и женщина встречаются и заводят дружеский разговор. После разговора мужчина убежден, что женщина им увлечена и, возможно, хочет переспать с ним, тогда как у женщины и мысли об этом не было; она просто была вежлива и дружелюбна. Это распространенная тема многих романтических комедий. Почему так происходит?

Теория управления ошибками Хазелтона и Неттла предлагает очень убедительное объяснение. Их теория начинается с наблюдения, что принятие решений в условиях неопределенности часто приводит к ошибочному заключению, но некоторые ошибки являются более дорогостоящими по своим последствиям, чем прочие. По этой причине эволюция должна поддерживать систему заключений, которая сводит к минимуму, не общее количество ошибок, а их общие издержки.

К примеру, в данном случае при отсутствии исчерпывающей информации мужчина должен решить, интересуется ли женщина им в романтическом аспекте или нет. Если он заключает, что она заинтересована, когда она действительно заинтересована, или если он узнает, что это не так, когда она на самом деле не заинтересована, тогда он сделал правильный вывод.

В двух других случаях, однако, он сделал ошибку в умозаключении. Если он приходит к выводу, что она заинтересована, а в действительности это не так, то он сделал ложноположительную ошибку (то, что статистики называют ошибкой «I типа»). Напротив, если он делает заключение, что она не заинтересована, тогда как она, по сути, заинтересована, то он сделал ложноотрицательную ошибку (то, что статистики называют ошибкой «II типа»). Какие последствия влекут за собой ложноположительные и ложноотрицательные ошибки?

Если он допустил ошибку, предполагая, что она заинтересована, когда в действительности это не так, он подкатит к ней, но закончится это тем, что его отвергнут, над ним посмеются и, возможно, дадут пощечину. Если он допустил ошибку, полагая, что она не заинтересована, тогда он упустил возможность секса и вероятного размножения. Как это не плохо – быть отвергнутым и осмеянным (и, поверьте мне, это так), но это ничто по сравнению с отсутствием реальной возможности заняться сексом.

Итак, Хазелтон и Неттл утверждают, что эволюция вооружила мужчин переоценкой романтического и сексуального интереса женщин к ним; таким образом, хотя они и могут совершать большое количество ложноположительных ошибок (и, как результат, все время получают пощечины), они никогда не упустят ни одной возможности заняться сексом.

Среди инженеров это известно как «принцип детектора дыма». Как и эволюция, инженеры создают детекторы дыма, для сведения к минимуму не общего количества ошибок, а их общей стоимости.

Следствие ложноположительной ошибки детектора дыма – вы проснулись в три часа ночи от громкого сигнала тревоги, когда не было огня.

Результат ложноотрицательной ошибки – вы и вся ваша семья мертвы, если сигнал тревоги не срабатывает при пожаре. Насколько неприятно быть разбуженным посреди ночи без видимых на то причин, но это ничто по сравнению с тем, чтобы быть мертвым.

Поэтому инженеры преднамеренно делают детекторы дыма чрезвычайно чувствительными, так что они дадут много ложноположительных сигналов тревоги, но без ложноотрицательной тишины. Хазелтон и Неттл утверждают, что эволюция, как инженер жизни, спроектировала систему мужских умозаключений таким же образом.

Вот почему мужчины всегда клеятся к женщинам и делают нежелательные подкаты все время. Но как, во имя Господа, что-либо из этого имеет отношение к нашей вере в Бога? Я объясню это в следующем посте. Поверьте мне, связь есть.

Мы религиозны, потому что мы параноики

Даже после статистического прогнозирования касающегося таких важных факторов, как экономическое развитие, образование и история коммунизма, общества, где уровень интеллекта выше, являются более либеральными, менее религиозными и более моногамными.

К примеру, средний уровень интеллекта в обществе увеличивает максимальную предельную ставку налогообложения (как выражение готовности людей вкладывать свои личные ресурсы в благосостояние генетически неродственных людей) и в результате частично снижает неравенство доходов. Чем умнее население, тем больше оно платит налогов на прибыль и тем более эгалитарно распределение их доходов.

Среднее значение уровня интеллекта населения является самой существенной детерминантой максимальной предельной ставки налогообложения и неравенства доходов в обществе. Каждый балл IQ среднего уровня интеллекта увеличивает максимальную предельную ставку подоходного налога более чем на полпроцента; в обществах, где средний уровень интеллекта является выше на 10 баллов IQ, физические лица платят свыше 5% от своих личных доходов в качестве налогов.

Подобным образом средний уровень интеллекта в обществе сокращает процент населения, которое верит в Бога и то, насколько для людей важен Бог, а также процент населения, считающего себя религиозным. Чем умнее население, тем оно в среднем менее религиозно.

Средний уровень интеллекта населения это самый важный фактор, определяющий уровень религиозности. Например, каждый балл IQ среднего уровня интеллекта сокращает долю населения, верящего в Бога на 1,2% и долю населения, считающего себя религиозными на 1,8%. Сам по себе средний уровень интеллекта объясняет 70% расхождений в отношении того, насколько важен Бог в разных странах.

В конце концов, средний уровень интеллекта в обществе снижает уровень . Чем умнее население, тем оно менее полигинно (и более моногамно). Среднее значение интеллекта населения – это самая значительная детерминанта уровня полигинии в нем. Средний уровень интеллекта населения оказывает более значительное влияние на полигинию, чем неравенство доходов или даже мусульманство.

В более раннем посте я предполагаю, что в может быть что-то, что жаждет наследственной монархии, поскольку мы, кажется, хотим, чтобы наших политических лидеров сменяли их жены, дети и прочие члены семьи.

Если дела вправду обстоят таким образом, то это значит, что некая форма наследственной монархии – передача политической власти внутри семей – может оказаться эволюционно знакомой, а представительная демократия (и все другие формы правления) могут оказаться .

Таким образом Гипотеза предсказала бы, что более умные люди чаще отдают предпочтение представительной демократии и реже отдают предпочтение наследственной монархии. На уровне общества Гипотеза подразумевала бы, что средний уровень интеллекта в обществе будет увеличивать уровень демократии.

С этой точки зрения любопытно отметить, что работа финского политолога Тату Ванханена поддерживает это предположение. Его подробное исследование 172 стран мира свидетельствует, что средний уровень интеллекта в обществе повышает его уровень демократии.

Чем умнее население, тем демократичнее у него правительство. Это говорит о том, что представительная демократия правда может быть эволюционно новой и неестественной для людей. Опять-таки, не совершайте . Неестественное не значит плохое или нежелательное. Это просто значит, что люди не развивались для того, чтобы применять представительную демократию.

Мораль статистического анализа

После шести дней абсолютного запрета на авиаперелеты в и из Соединенного Королевства, а также большей части северной Европы, Управление по делам гражданской авиации Великобритании наконец сняло запрет в среду (21 апреля), возобновив обычные полеты в воздушном пространстве Великобритании.

Во время запрета некоторые европейские авиакомпании, такие как KLM, Air France и Lufthansa, совершили свои тестовые полеты сквозь вулканический пепел (без пассажиров) и сообщили, что летать абсолютно безопасно. Поскольку, согласно имеющимся сведениям, авиационная отрасль в целом теряла по 200 миллионов долларов в день, то после своих успешных полетов эти авиакомпании призвали свои правительства снять запрет уже в прошлые выходные. Но запрет не отменялся еще три дня.

После (и даже во время) запрета многие представители авиакомпаний и брошенные на произвол судьбы авиапутешественники жаловались, что правительственные меры в отношении закрытия воздушного пространства были слишком жесткими и устаревшими и потребовали ослабить меры.

Сейчас есть слухи о том, что некоторые авиакомпании и пассажиры, оказавшиеся в затруднительном положении, предъявляют правительству иск по поводу возмещения материального ущерба. Правы ли они? Должно ли было правительство открыть воздушное пространство и разрешить авиаперелеты намного раньше, чем оно это сделало?

22 июля 2005 года бразильский иммигрант Жан Шарль де Менезес был застрелен сотрудниками лондонской полиции, которые по ошибке приняли его за потенциального мусульманского террориста-смертника. Это событие произошло на следующий день после неудачных попыток четырех мусульманских террористов-смертников взорвать бомбу в лондонском метро, что само по себе произошло через две недели после успешно заложенных бомб в лондонском метро и автобусе 7 июля, и что привело к смерти 52 человек.

Сотрудники лондонской полиции по ошибке приняли де Менезеса за одного из террористов-смертников, которые потерпели неудачу накануне, и семь раз выстрелили ему в голову, предполагая что де Менезес собирался взорвать бомбу в переполненном вагоне метро. Было быстро обнаружено, что де Менезес не перевозил никакие взрывчатые вещества и никоим образом не был причастен к несостоявшимся взрывам, произошедшим накануне (четверо преступников и их сообщники были все впоследствии арестованы).

Поведение замешанных сотрудников полиции рассматривали в ходе нескольких официальных расследований, коронерских расследований и судебных следствий, но с них были сняты все подозрения в совершении неправомерных действий. И все же, до сих пор многие убеждены, что полицейские должны были быть привлечены к ответственности за свои неправомерные действия, а некоторые обвиняют полицию Лондона в расизме.

Правы ли они? Следует ли привлечь сопричастных полицейских к уголовной ответственности за трагическую смерть невиновного человека?

Теперь я собираюсь совершить кое-что, что я никогда не делал в этом блоге: сказать то, с чем все в мире согласны.

Было бы идеально, если бы правительство и Управление по делам гражданской авиации никогда не совершали ошибок в своих решениях и постановили препятствовать только тем рейсам, которым было бы суждено разбиться и разрешили все прочие. Никто бы никогда не пожаловался, если бы не препятствовали всем безопасным рейсам, а препятствовали бы только тем, которым суждено было разбиться.

Было бы идеально, если бы полиция никогда не допускала ошибок в своих суждениях и стреляла на поражение только в тех людей, которые собирались взорвать бомбу в переполненном вагоне метро и ни в коем случае не убивали кого-нибудь другого, включая абсолютно невиновных людей. Никто бы никогда не жаловался, если бы невинных людей никогда не пристреливали, а убивали бы только тех, кто собирался взорвать бомбу.

И все же, мы не живем в идеальном мире. В настоящем мире люди принимают решения на основе недостаточной информации. В результате люди часто совершают ошибки в суждениях. Не все решения, принимаемые людьми, будут верными решениями. Когда люди совершают ошибки в суждениях, всегда имеются негативные последствия. Лучшее, что люди могут сделать в несовершенном реальном мире – минимизировать негативные последствия от совершения таких ошибок.

Существует два типа ошибок в суждениях. Есть ложноположительная ошибка, когда предполагается, что опасность существует, тогда как её нет. Далее существует ложноотрицательная ошибка, когда предполагается, что опасности не существует, тогда как та есть. Первый тип ошибок специалисты по статистике называют «ошибками I типа», а второй тип ошибок «ошибки II типа». И эти два типа ошибок часто имеют асимметричные негативные последствия.

В случае с вулканическим пеплом последствие ошибки I типа, которую имело право совершить британское Управление по делам гражданской авиации, состоит в том, что миллионы людей оказались в затруднительном положении, а авиакомпании потеряли миллиарды долларов.

Последствие ошибки II типа – ошибочного предположения, что лететь безопасно и позволения европейским авиакомпаниям по обыкновению вести свой бизнес – заключается в том то, что некоторые самолеты разобьются и погибнут сотни людей.

Нет сомнений в том, какое из негативных последствий грандиозней (среди всех жалоб и обвинений в отношении запрета никто, похоже, не замечает того чудесного факта, что в этой глобальной катастрофе исторических масштабов не умер ни один человек. Назовите еще какое-либо стихийное бедствие глобальных масштабов, в котором никто не умер).

Что касается Жана Чарльза де Менезеса, то последствием ошибки I типа, которую, к сожалению, совершили сотрудники лондонской полиции, является то, что погиб один невинный человек. Последствием ошибки II типа – не застрелить террориста-смертника, который, в таком случае, взрывает бомбу в переполненном метро – ​​является то, что погибли бы десятки невинных людей.

Все же, нет никаких сомнений в том, какое из негативных последствий масштабней. Люди роптали по поводу ошибки в суждении, которую действительно совершили полицейские. Но можете ли вы представить себе масштабы жалоб, если бы офицеры допустили ошибку II типа?

Вы можете обсуждать, должен ли бразилец быть ошибочно принятым за одного из мусульманских террористов-смертников причастных к событию 21 июля, все из которых позже оказались африканцами. Но нет сомнений в том, что в отношении системы логических умозаключений полицейская процедура была верна.

И вот важная мораль из статистики. Вы не можете уменьшить вероятность ошибок I типа и вероятность ошибок II типа одновременно. Любая система логических умозаключений, уменьшающая вероятность ошибок I типа, заведомо увеличивает вероятность ошибок II типа. А любая система логических умозаключений, уменьшающая вероятность ошибок II типа, неизбежно увеличивает вероятность ошибок I типа.

Давние читатели этого блога распознают во всем этом часть теории управления ошибками. Как я уже рассматривал в более ранних постах, которые знакомят с теорией управления ошибками, именно поэтому люди устроены так, чтобы верить в Бога.

Что же такое «Бог»?

Современная наука с каждым днем делает гигантский шаг вперед, объясняя то, что раньше считалось чудесами. Мы истолковали возникновение Вселенной, Земли, воды, воздуха - жизни. И возникли они не за семь дней. Когда-то люди объясняли все катастрофы гневом Божьим. Теперь мы понимаем, что землетрясение - это следствие движения земной коры, а ураган - потоков воздуха. Сегодня ученые находят разгадки в библейских катаклизмах, которые не так сложно растолковать. Почему же люди не искали этому объяснения много лет назад?

Религия - спасение или опиум для народа?

Церковь всегда навевала страх на человека. И церковь не только христианская. В каждой вере есть подобие рая и ада. Человека всегда пугали наказанием. Известно, что церковь имела колоссальную власть над обществом. Над самим только сомнением о существовании Всевышнего могли сжечь на костре. Религию использовали как средство устрашения и управления массой. За много лет церковь утеряла доверие среди людей. Чего только стоит инквизиция, уничтожившая тысячи людей во всей Европе. На Руси, например, тех, кто пропустил службу в воскресенье, публично били палкой в понедельник. Во времена сталинских репрессий священники нарушали таинство исповеди, передавая информацию КГБ. Церковь боролась с «еретиками» - инакомыслящими людьми, которые могли задавать неудобные вопросы.

Даже сейчас существует множество религиозных течений, которые просто зомбируют людей, используя доверия и разные психологические приемы. Например, «Белое братство», очень популярное в начале 90-х. Сколько людей остались без квартир, сбережений и семьи. Кажется, ну как здравомыслящий человек может поверить в спасение от сомнительного субъекта. Оказалось - может. Но, к сожалению, людей не учат эти истории. По-прежнему разные религиозные течения «промывают мозги» доверчивым гражданам. И народ им верит, даже если завтра скажут выпить яд во имя Бога. Какому Богу нужны эти бессмысленные жертвы.
В наше современное время мы можем смело дискутировать на любые темы. Многие теологи наводили аргументы существования Бога, как и многие атеисты их опровергали. Но нет явных доказательств существования Бога, как и нет доказательств, что его нет. Каждый сам делает выбор, во что верить и кому молится.

Что дает нам молитва и зачем нам верить?

Доказано, что человеческая мысль материальна. То, о чем мы думаем, желаем, мечтаем и просим, может воплотиться в жизнь. Наше слово - магия. Мы сами порой не знаем, как можем ранить или окрылить человека. Возможно, слова вместе с мыслями имеют огромную силу. То что же это: влияние Бога или неисследованные возможности человеческого мозга?

Во время истинной молитвы человек как будто переносится в другое измерение, где время замедляется. Может, таким образом мы становимся чуть ближе к Богу?

Вспоминаю один эпизод из «Доктора Хауса», когда муж пациентки, атеист, молится за жену. На вопрос Хауса, зачем молиться, если не веришь в Бога, он ответил: «Я обещал жене, что сделаю все для ее выздоровления. Если я не помолюсь, это будет не всё».

Что же дает нам вера? Вера окрыляет человека, делает его уверенным в своих возможностях. Но мы верим в то, что Бог помогает нам, а не в собственные силы. Есть множество историй о том, как вера спасла людей от рака, наркотиков, алкоголя… Но может эта сила уже была в этих людях? Может вера в Бога просто спровоцировала какой-то особый гормон в человеке?

Информации для размышлений множество... Но почему-то мы молимся и верим, когда больше нельзя ничего предпринять.

Анатомия души

В 20-21 веках исследования продолжались, но теория существования души только подтвердилась. Удалось даже снять ее выход из тела. Стоит учесть и опыт людей, переживших клиническую смерть. Не могут же абсолютно незнакомые люди рассказывать одинаковые истории.

Почему я не могу отказаться от веры в Бога

Ну что ж, вопросов осталось больше, чем ответов... Современный человек привык надеяться на медицину, науку, технический прогресс, но не может отказаться от веры, надежды, любви и, собственно, Бога.

Главная » Сновидение » Люди сильно верующие в бога. Почему люди верят во что попало и как с этим бороться